"Просвети одеяние души моея, Господи, и спаси мя"
Други наши!
Глас Церкви принес нам ныне одну из притч Господа. Как часто Господь Спаситель на Своем земном пути именно в притчах обращался к людям, желая образнее и доступнее пониманию открыть перед ними пути, ведущие в Царство Божественное.
Притч много, но цель их всегда одна — растолкать наши холодные сердца, подвигнуть на ревность по Богу.
В предыдущее воскресенье мы слышали притчу о злых виноградарях. А сегодня — притчей же зовет нас всех Господь на брачный пир веры в Царство Христово через Церковь спасительную.
И между этими двумя притчами существует глубокая внутренняя смысловая связь.
В притче о виноградарях Христос напомнил нам, что людям вручен виноградник — земля нашего обитания, чтобы трудились все живущие, возделывая свой виноградник, принося плоды трудов своих Богу и людям. Каждый может стать злым виноградарем, богатея в жизни не в Бога, а в себя и отвергая заповеди Божии. И каждый может стать рачительным хозяином своего виноградника, исполнением заповедей обретая Божие благословение и Божию любовь. От дел своих пред Богом мы или оправдаемся, или осудимся.
Смысл сегодняшней притчи о званных на вечерю перекликается со смыслом притчи о злых виноградарях.
Отеческой заботой Бога о людях проникнуто содержание нынешней притчи.
Царство Небесное подобно человеку-царю, устроившему брачный пир для своего сына. Отец Небесный посылает в мир Сына Своего Единородного с проповедью Святого Евангелия. И звучит в Евангелии приглашение всем людям на пир веры, на трапезу любви Божией в чертогах Царства Небесного. Званные не отказались от приглашения (иначе и пир не был бы устроен), но, когда пришло время явиться на пир, засуетились они и у них нашлись более "важные", на их взгляд, дела: полевые работы, торговые занятия, семейные обстоятельства. И просили извинить их за неявку и "иметь их отреченными".
А пир готов, и медлить нельзя.
И телец упитанный заклан, и одежды брачные ждут гостей.
И на повторное приглашение последовал повторный отказ, теперь уже более грубый. Званные оскорбили и избили посланных к ним.
И что же это за люди, так пренебрегшие любовию Божией? Не те ли это, в ком мирские дела и интересы временной жизни заглушили сами понятия добра и зла, временного и вечного, земного и небесного?
И тогда Господь отвергся их. Он отвергает тех, кто совсем не пожелал услышать голос Божий в Святом Евангелии, кто забыл о своей ответственности пред Богом и о назначении своем в жизни. Но брачный чертог украшен и должен быть заполнен. И вот Царь-Господь посылает слуг Своих — апостолов и учителей веры и Церкви на "распутия" созывать же не почетных гостей, но всех и каждого, кто встретится им на пути, чтобы спасти и облагодетельствовать хотя некоторых. И собрались люди.
Святой евангелист Матфей говорит: "И рабы те... собрали всех, кого только нашли, и злых и добрых; и брачный пир наполнился возлежащими" (Мф. 22, 10). Не смотрит Царь на убожество собравшихся, и всем равно выдаются одежды пира брачного, и всем равно служат царские слуги. И собранные вошли в брачные чертоги без всякого права, без всякой заслуги... по одному зову Божией любви и милосердия. Эта любовь все покрыла, все сравняла — нищих с богатыми и избранными.
Как при слышании всего изложенного не воскликнуть:
"О величие Божией любви! О беспредельность Божиего милосердия!"
Но вспомним еще одно событие из притчи. Царь, вышедши посмотреть возлежащих, увидел там человека, одетого не в брачную одежду. И говорит ему: "Друг! как ты вошел сюда не в брачной одежде"? Что же это за одежда?
Одежды эти — это и страх Божий, это и внутренняя чистота и кротость, это праведная благочестивая жизнь, это правда, мир и радость о Духе Святом.
Вот и мы с вами, други наши, услышали зов Божий, голос Церкви Христовой, и мы пришли к Богу через купель Святого Крещения, и мы облеклись во Христа. Мы вошли на брачный пир. Мы возлежим на нем. А дальше каждому из нас на своем жизненном пути надлежит одеться в духовные одежды сообразно нашему земному призванию и поприщу.
Одни на всю жизнь взяли на себя только обеты при Крещении, другие прибавили к ним обеты супружеские...
А мы, здешние насельники, и все обещавшиеся работать в жизни только Богу, обложили себя монашескими обетами.
А тех, кого Бог удостоил и удостаивает священного сана, приняли и принимают обеты священнические: и диаконские, и пресвитерские, и архипастырские. Нам нельзя забывать об этом, но надо ежедневно и ежечасно проверять себя — те ли мы, кем быть должны? Те ли мы, какими обещались Богу быть? И не услышим ли мы грозное — "возьмите его и ввергните во тьму кромешную".
Именно эти слова сказаны Царем-Господом тому, кто оказался на вечере любви без брачной одежды — без добродетелей.
Он, как и все введенные в чертог, как и мы с вами, получил блистательные крещальные ризы — ризы брачные, но не облекся в их свет и чистоту, оставшись в прежнем своем облачении греха и порока, не утрудив себя подвигом жизни в Боге. И в тот последний час на обращение к нему Господа: "Друг! как ты вошел сюда не в брачной одежде?" — припасть бы ему в покаянии к стопам Господа Отца Небесного и воскликнуть: "Просвети одеяние души моея, Господи, и спаси мя". Он же молчал...
Смотрите, дорогие мои, грешника Бог называет другом! И этим опять зовет его к сыновству. Грешник, не упорствуй, не косней (т. е. не медли) во грехе, откликнись хоть в последний миг покаянием и сожалением о бесплодно прожитой жизни, и прощение готово тебе.
Но нет отклика и на этот последний призыв... И только после этого изрекается суд, и душа лишается Царства Божия. "Бросьте его во тьму кромешную, там будет плач и скрежет зубов",— говорит Царь слугам. И изгоняется душа в невыносимую муку обитания в мертвящей тьме. Туда, где нет Бога.
Так, други наши, чада Божии, устрашимся примера! Позаботимся, чтобы наш отклик на зов Божий не был ни поверхностным, ни случайным.
Вот уже 1000 лет Господь зовет Русь в жизнь вечную Своим спасительным словом — Евангелием, Своими великими делами, показав дни благоденствия духовного жизни в Боге Родины нашей.
А кто мы? Каждый сам себе ответь на этот вопрос. Что мы — званные, это ясно, но верующие ли? Так приятно и читать, и слышать убедительные слова: "Ибо вы тверды в вере, это составляет нашу радость апостольскую, которая перекликается с радостию вашею".
Как сказать вверенным нам пасомым эти слова? Мы не дерзаем, не осмеливаемся — оснований к этому нет... Ведь можно числиться среди верующих, под общим их именем, но без веры. Можно ходить в церковь, но оставаться вне ее, и тогда двери Царства Небесного будут закрыты перед нами. "Не знаю вас",— скажет Господь. Иные совсем не думают о вере, словно и нет ее, и они в среде отказавшихся. Иные кое-что ведают о вере, но кружатся в бестолковом кружении, иногда вздыхая и ахая, но не хотят вырваться из оков неправды и опереться на Бога, и они еще в одежде порока.
А святитель Феофан Затворник говорит нам так: "Если ты веруешь, разбери, сообразны ли с верою чувства твои, дела твои, одеяние души — ради которых Бог видит тебя брачно или небрачно одетым.
Можно знать веру хорошо и ревновать по ней — а в жизни работать страстям, одеваться в срамную одежду души грехолюбия... На языке: "Господи, Господи!" — а внутри: "Имей мя отреченна".
После этого сам собою встает вопрос пред каждым из нас и пред всеми нами вместе: так кто же мы?
Кто же мы?
Други наши! Будем возделывать души свои, будем почаще отвечать себе на вопросы:
"Есть ли у нас живая вера во Христа?"
"Творим ли мы дела для Бога, ради Бога и во славу Божию? Или работаем страстям и самости своей?"
"Исправляем ли, очищаем ли жизнь свою Христом?"
"Есть ли в нас ревность и решимость быть со Христом во веки?"
Эти благочестивые размышления должны почаще касаться струн нашей души и нашего сердца, чтобы все евангельские притчи, а их много, чтобы именно они могли растрогать нас, чтобы они заставили нас глубоко призадуматься над истинным смыслом жизни, особенно в наше смутное время и в наши чрезвычайно тревожные дни.
Можно много говорить, и красноречиво, и пространно. Можно давать всякие объяснения, имеющие, быть может, некоторые основания, но все же мы с вами живем в дни апокалиптические!
И когда мы с вами почаще будем себе напоминать об этом, тогда это будет ближе нашей душе, нашему сердцу. И тогда мы сможем проверить, в брачной ли мы одежде или в срамном одеянии грехолюбия.
Поспешим же на зов Божией любви. Потрудимся, чтобы быть не только званными, к числу которых мы принадлежим, но и избранными.
Ради чего мы живем на земле? Ради того, чтобы наследовать нескончаемую вечную жизнь. Аминь.
Други наши!
Глас Церкви принес нам ныне одну из притч Господа. Как часто Господь Спаситель на Своем земном пути именно в притчах обращался к людям, желая образнее и доступнее пониманию открыть перед ними пути, ведущие в Царство Божественное.
Притч много, но цель их всегда одна — растолкать наши холодные сердца, подвигнуть на ревность по Богу.
В предыдущее воскресенье мы слышали притчу о злых виноградарях. А сегодня — притчей же зовет нас всех Господь на брачный пир веры в Царство Христово через Церковь спасительную.
И между этими двумя притчами существует глубокая внутренняя смысловая связь.
В притче о виноградарях Христос напомнил нам, что людям вручен виноградник — земля нашего обитания, чтобы трудились все живущие, возделывая свой виноградник, принося плоды трудов своих Богу и людям. Каждый может стать злым виноградарем, богатея в жизни не в Бога, а в себя и отвергая заповеди Божии. И каждый может стать рачительным хозяином своего виноградника, исполнением заповедей обретая Божие благословение и Божию любовь. От дел своих пред Богом мы или оправдаемся, или осудимся.
Смысл сегодняшней притчи о званных на вечерю перекликается со смыслом притчи о злых виноградарях.
Отеческой заботой Бога о людях проникнуто содержание нынешней притчи.
Царство Небесное подобно человеку-царю, устроившему брачный пир для своего сына. Отец Небесный посылает в мир Сына Своего Единородного с проповедью Святого Евангелия. И звучит в Евангелии приглашение всем людям на пир веры, на трапезу любви Божией в чертогах Царства Небесного. Званные не отказались от приглашения (иначе и пир не был бы устроен), но, когда пришло время явиться на пир, засуетились они и у них нашлись более "важные", на их взгляд, дела: полевые работы, торговые занятия, семейные обстоятельства. И просили извинить их за неявку и "иметь их отреченными".
А пир готов, и медлить нельзя.
И телец упитанный заклан, и одежды брачные ждут гостей.
И на повторное приглашение последовал повторный отказ, теперь уже более грубый. Званные оскорбили и избили посланных к ним.
И что же это за люди, так пренебрегшие любовию Божией? Не те ли это, в ком мирские дела и интересы временной жизни заглушили сами понятия добра и зла, временного и вечного, земного и небесного?
И тогда Господь отвергся их. Он отвергает тех, кто совсем не пожелал услышать голос Божий в Святом Евангелии, кто забыл о своей ответственности пред Богом и о назначении своем в жизни. Но брачный чертог украшен и должен быть заполнен. И вот Царь-Господь посылает слуг Своих — апостолов и учителей веры и Церкви на "распутия" созывать же не почетных гостей, но всех и каждого, кто встретится им на пути, чтобы спасти и облагодетельствовать хотя некоторых. И собрались люди.
Святой евангелист Матфей говорит: "И рабы те... собрали всех, кого только нашли, и злых и добрых; и брачный пир наполнился возлежащими" (Мф. 22, 10). Не смотрит Царь на убожество собравшихся, и всем равно выдаются одежды пира брачного, и всем равно служат царские слуги. И собранные вошли в брачные чертоги без всякого права, без всякой заслуги... по одному зову Божией любви и милосердия. Эта любовь все покрыла, все сравняла — нищих с богатыми и избранными.
Как при слышании всего изложенного не воскликнуть:
"О величие Божией любви! О беспредельность Божиего милосердия!"
Но вспомним еще одно событие из притчи. Царь, вышедши посмотреть возлежащих, увидел там человека, одетого не в брачную одежду. И говорит ему: "Друг! как ты вошел сюда не в брачной одежде"? Что же это за одежда?
Одежды эти — это и страх Божий, это и внутренняя чистота и кротость, это праведная благочестивая жизнь, это правда, мир и радость о Духе Святом.
Вот и мы с вами, други наши, услышали зов Божий, голос Церкви Христовой, и мы пришли к Богу через купель Святого Крещения, и мы облеклись во Христа. Мы вошли на брачный пир. Мы возлежим на нем. А дальше каждому из нас на своем жизненном пути надлежит одеться в духовные одежды сообразно нашему земному призванию и поприщу.
Одни на всю жизнь взяли на себя только обеты при Крещении, другие прибавили к ним обеты супружеские...
А мы, здешние насельники, и все обещавшиеся работать в жизни только Богу, обложили себя монашескими обетами.
А тех, кого Бог удостоил и удостаивает священного сана, приняли и принимают обеты священнические: и диаконские, и пресвитерские, и архипастырские. Нам нельзя забывать об этом, но надо ежедневно и ежечасно проверять себя — те ли мы, кем быть должны? Те ли мы, какими обещались Богу быть? И не услышим ли мы грозное — "возьмите его и ввергните во тьму кромешную".
Именно эти слова сказаны Царем-Господом тому, кто оказался на вечере любви без брачной одежды — без добродетелей.
Он, как и все введенные в чертог, как и мы с вами, получил блистательные крещальные ризы — ризы брачные, но не облекся в их свет и чистоту, оставшись в прежнем своем облачении греха и порока, не утрудив себя подвигом жизни в Боге. И в тот последний час на обращение к нему Господа: "Друг! как ты вошел сюда не в брачной одежде?" — припасть бы ему в покаянии к стопам Господа Отца Небесного и воскликнуть: "Просвети одеяние души моея, Господи, и спаси мя". Он же молчал...
Смотрите, дорогие мои, грешника Бог называет другом! И этим опять зовет его к сыновству. Грешник, не упорствуй, не косней (т. е. не медли) во грехе, откликнись хоть в последний миг покаянием и сожалением о бесплодно прожитой жизни, и прощение готово тебе.
Но нет отклика и на этот последний призыв... И только после этого изрекается суд, и душа лишается Царства Божия. "Бросьте его во тьму кромешную, там будет плач и скрежет зубов",— говорит Царь слугам. И изгоняется душа в невыносимую муку обитания в мертвящей тьме. Туда, где нет Бога.
Так, други наши, чада Божии, устрашимся примера! Позаботимся, чтобы наш отклик на зов Божий не был ни поверхностным, ни случайным.
Вот уже 1000 лет Господь зовет Русь в жизнь вечную Своим спасительным словом — Евангелием, Своими великими делами, показав дни благоденствия духовного жизни в Боге Родины нашей.
А кто мы? Каждый сам себе ответь на этот вопрос. Что мы — званные, это ясно, но верующие ли? Так приятно и читать, и слышать убедительные слова: "Ибо вы тверды в вере, это составляет нашу радость апостольскую, которая перекликается с радостию вашею".
Как сказать вверенным нам пасомым эти слова? Мы не дерзаем, не осмеливаемся — оснований к этому нет... Ведь можно числиться среди верующих, под общим их именем, но без веры. Можно ходить в церковь, но оставаться вне ее, и тогда двери Царства Небесного будут закрыты перед нами. "Не знаю вас",— скажет Господь. Иные совсем не думают о вере, словно и нет ее, и они в среде отказавшихся. Иные кое-что ведают о вере, но кружатся в бестолковом кружении, иногда вздыхая и ахая, но не хотят вырваться из оков неправды и опереться на Бога, и они еще в одежде порока.
А святитель Феофан Затворник говорит нам так: "Если ты веруешь, разбери, сообразны ли с верою чувства твои, дела твои, одеяние души — ради которых Бог видит тебя брачно или небрачно одетым.
Можно знать веру хорошо и ревновать по ней — а в жизни работать страстям, одеваться в срамную одежду души грехолюбия... На языке: "Господи, Господи!" — а внутри: "Имей мя отреченна".
После этого сам собою встает вопрос пред каждым из нас и пред всеми нами вместе: так кто же мы?
Кто же мы?
Други наши! Будем возделывать души свои, будем почаще отвечать себе на вопросы:
"Есть ли у нас живая вера во Христа?"
"Творим ли мы дела для Бога, ради Бога и во славу Божию? Или работаем страстям и самости своей?"
"Исправляем ли, очищаем ли жизнь свою Христом?"
"Есть ли в нас ревность и решимость быть со Христом во веки?"
Эти благочестивые размышления должны почаще касаться струн нашей души и нашего сердца, чтобы все евангельские притчи, а их много, чтобы именно они могли растрогать нас, чтобы они заставили нас глубоко призадуматься над истинным смыслом жизни, особенно в наше смутное время и в наши чрезвычайно тревожные дни.
Можно много говорить, и красноречиво, и пространно. Можно давать всякие объяснения, имеющие, быть может, некоторые основания, но все же мы с вами живем в дни апокалиптические!
И когда мы с вами почаще будем себе напоминать об этом, тогда это будет ближе нашей душе, нашему сердцу. И тогда мы сможем проверить, в брачной ли мы одежде или в срамном одеянии грехолюбия.
Поспешим же на зов Божией любви. Потрудимся, чтобы быть не только званными, к числу которых мы принадлежим, но и избранными.
Ради чего мы живем на земле? Ради того, чтобы наследовать нескончаемую вечную жизнь. Аминь.
Архимандрит Иоанн (Крестьянкин)